ГЛАВНАЯ    С А Й Т   Н О В И Н К И   ОККУЛЬТИЗМ   жизнь или смерть

 

 

Тайна смерти:

жизнь продолжается!

 

ВОПРОСЫ ПСИХИЗМА И СОЦИОЛОГИИ

(отрывок)

М., 1994

 

 

I. ВОПРОСЫ ПСИХИЗМА

Гипотеза диффузного сознания

 

 

Познавательной способности людей свойственна противоре­чивость. С проникновением в законы природы, с познанием недоступного прямому изучению соседствует игнорирование лежащего перед глазами, очевидного — феномен умственной слепоты. Так проходит мимо внимания науки значение того, что целенаправленная деятельность организмов начинается на тех этапах их простоты, когда еще очень далеко до формиро­вания в них нервной системы — единственного по современным представлениям органического процессора, руководителя пове­дения организмов.

Целенаправленность поведения проявляется уже на доклеточном уровне. Биология описывает вирусы как создания, выполняющие вполне определенную последовательность дей­ствий: распознавание нужной клетки, прикрепление к ней, проникновение сквозь оболочку клетки и внедрение в нее своего содержимого. Сложно выглядит по данным электронной микроскопии «самосборка» бактериофага, которую объясняют законами химического сродства: «ДНК дает команды фер­ментам своими изгибами и вот изготовлен круглый домик, 24 шайбы хобота, его трубчатая основа и усики; ДНК поместилась в домик, шайбы наделись на трубку, трубка прикрепилась к домику, а усики — к трубке; вирус готов к действию». Не слишком ли сложно для слепого химического сродства?

Не менее должно удивлять функционирование сложнейшего хозяйства клетки с его многообразием взаимозависящих про­цессов и согласованными действиями различных субклеточных органоидов. Целенаправленность и согласованность их действий особенно очевидна при делении клетки. Процесс митоза хочется представить как хорошо отрепетированное выступление ансам­бля субклеточных органоидов, каждый из которых хорошо знает свою роль, место и момент вступления. Собственно так этот процесс и описывается в соответствующих курсах, но без осоз­нания вытекающего отсюда следствия.

Скрыт от нас и механизм управления одноклеточными организмами, ведущими самостоятельное существование. Меж­ду тем, простейшие, наряду со всеми функциями клетки, выполняют многообразные обязанности отдельно существу­ющего организма: перемещаясь в пространстве, ведут поиск, распознавание и захват пищи, демонстрируя иногда при этом удивительные приемы. Специальные работы изобилуют

красочными описаниями целенаправленного поведения про­стейших. Именно так Л. Сиенковский характеризует поиск амебой Вампирелла своей единственной пищи Спирогира и амебой Компаделла растений Хламидомонас. Поразительны опыты Т. Энгельманна с простейшим Арселла, которое выпускает и втягивает пузырьки газа по сторонам своего тела так, чтобы достать псевдоподиями опору или занять нужное положение, варьируя свои действия в зависимости от обстановки.

Еще сложнее деятельность многоклеточных организмов, лишенных нервной системы. Специализированные нервные клетки появляются лишь при значительном усложнении организма, как правило, в связи с формированием органов чувств. На последующих стадиях усложнения организмов из нервных клеток слагается разветвленная нервная система, затем образуются ганглии, а из них мозг — создается сложная многофункциональная управляющая система. Но не все живые существа пошли при усложнении по пути создания специализированной нервной системы. Растения имеют лишь ее зачатки, хотя некоторые из них обладают осязанием (мимоза, росянка), соцветия следят за солнцем, побеги тянутся к опорам — совершаются целенаправленные действия. Есть сообщения о наличии у растений способности восприятия окружающего и признаков памяти (работы Л. Уотсона, В. Пушкина и др.).

Что же руководит организмами, лишенными управляющей нервной системы? Биология не дает ответа на этот вопрос, даже не ставит его, ограничиваясь констатациями, подобными утверждению, что «чувствительность есть свойство, характерное для живого», что подтверждается данными не только биологии, но и психизма — чувствительностью протоплазматической эктоплазмы, выделяемой при материализациях. Но конста­тация — не объяснение. И вот возникает предположение, что существует некая субстанция — «флюид сознания», ина­че — «психическая энергия», самый малый квант которой, добавленный к частице вещества, делает из неживого живое, одухотворенное, знающее свою малую задачу и пути ее осуществления. Сливаясь при усложнении организма, кванты сознания образуют то, что управляет организмом, его аниму, иначе, процессор (П) в более современной терминологии. Подобные взгляды развивал Э. Геккель, а в теологической модификации — Лейбниц и Спиноза. К. Чапек довел их до абсурда в повести «Фабрика Абсолюта». В соответствии с изложенным предположением, любой органоид имеет свой П, управляющий его действиями в зависимости от влияния окружающей среды. При объединении органоидов в клетку, а затем клеток в многоклеточный организм их П объеди­няются в более сложную систему и, в итоге, образуют П организма*.

* Стоит вспомнить, что еще в прошлом веке профессор Фурнье д'Альб высказал мнение о том, что каждая клетка имеет свой П и что сумма 25 х 10" этих управляющих систем образует П человека..

Это предположение подтверждается фактом ус­ложнения поведения организмов, еще не имеющих нервной системы, с возрастанием сложности их строения. В то же время высказанное предположение дает объяснение основного свойства всего живого — раздражимости, а также его производных — тропизмов, рефлексов и сложных комплексов последних — инстинктов.

По мере развития органов чувств и нервной системы их роль в управлении организмом становится доминирующей. Какая судьба постигает при этом П? Быть может, он постепенно деградирует за ненадобностью? Или природа и здесь применила свой излюбленный прием дублирования — комплексирование различных систем для обеспечения при­сущей живому удивительной надежности — и П продолжает с усложнением организма совершенствоваться, выполняя ряд ответственных функций, например, участие в механизме памяти? В пользу последнего предположения можно привести несколько доводов. Так, исследования показали, что рядовому человеку свойственны зачатки способности внечувственного восприятия (дальновидения и предвидения), которое естест­венно приписать действию П в силу его дочувственного происхождения. Более того, показано, что эта способность на много порядков усиливается, когда человек загипнотизи­рован, то есть когда отключено его «внешнее» сознание, питаемое его органами чувств. Установленное психологией расслоение интеллекта человека на сознание и подсознание само по себе склоняет чашу весов в пользу существования П. Подсознание, как оно рисуется наукой, с его таинствен­ными складами информации и подспудным течением ин­туитивных мыслительных процессов хорошо подходит на роль П.

Но и доводы — это не доказательства. Для решения же такого ответственного вопроса, как вопрос о существовании П в сложном организме, а в применении к человеку — о справедливости гипотезы анимизма, необходимо неопровер­жимое доказательство. Автору удалось его получить, установив наличие «конечного продукта» развития П — анимы человека, использовав для этого методику медиумизма. Это довольно объемное исследование изложено в книге автора «Контуры мироздания».

Возможность использования медиумизма как реалистич­ного метода исследования предполагает, что П сохраняется после смерти и разрушения организма. Такой исход отнюдь не  самоочевиден. Наоборот, более  естественным  кажется

предположение, что после смерти организма П постигает участь всех прочих его систем — распад. Но, оказывается, это не так, по крайней мере, в случае человека: его П сохраняется и продолжает свое существование. Очевидно, субстанция, слагающая П, которую мы условно назвали «флюидом сознания», не подчинена закономерностям химии и физики, которым подвластно вещество. Таков результат выполненного нами исследования. Он говорит о существо­вании посмертной жизни.

 

Доказательство реальности посмертной жизни

 

Вопрос о существовании посмертной жизни — вероятно, самый важный из неразрешенных окончательно до настоящего времени вопросов естествознания. Полученные за предшест­вующие годы многочисленные свидетельства того, что лич­ность человека продолжает свое существование после его смерти, не удовлетворяют людей, каждому хочется лично в этом убедиться. Однако, воспроизводимую методику экспе­римента, доказывающего реальность посмертной жизни, до сих пор не удавалось разработать. Автор же смог такую методику получить.

Для доказательства существования посмертной жизни мы предлагаем использовать медиумизм — способность некото­рых людей к неосознанным, автоматическим действиям (движениям, речи, генерации стуков в окружающих предметах и т. д.), в которых проявляется некое, стороннее медиуму, сознание. Интенсивность медиумизма бывает самая разная — от еле заметных проявлений и до феноменальной одаренности. Как и при других проявлениях одаренности (например, музыкальности), чем интенсивнее медиумизм, тем реже он встречается. Вообще же, медиумизм — довольно распрост­раненное свойство. В зачаточной степени он присущ многим, а ощутимые его проявления свойственны нескольким про­центам людей. Изобретательская особенность предложенной автором методики, названной «методом поэтапного ограни­чения медиумизма», состоит в использовании медиумизма небольшой интенсивности, не сопровождающегося нежела­тельными для данного опыта парапсихическими прояв­лениями. Это возможно, так как автор выяснил, что указанные проявления гораздо менее распространены, чем медиумизм. Чрезмерно сильные медиумы отбраковываются в ходе опытов. В связи с этим рекомендуется использовать самую скромную технику медиумического действия — например, перемещение движка («блюдечка») рукой медиума по «азбучному кругу» — планшету с расположенными по кругу буквами алфавита.

Приступая к опытам, надо иметь в виду вероятность встретиться с помехами их проведению. Одна из обычных помех состоит во вмешательстве мистификаторов, склонных к глупым шуткам, попыткам подмены собой желательных собеседников, выдаванию себя за «великих» людей и прочим пошлостям. Происходит это из-за доступности «линии связи» с медиумом для любых отшедших. Как говорят, медиуми­ческий сеанс подобен «беседе на площади, заполненной любопытствующими глупцами», которых в мире отшедших, как и на земле, гораздо больше, чем умных. Вторая, еще более действенная помеха состоит в запрете сообщения сведений, касающихся деталей посмертной жизни, в том числе моментов, прямо доказывающих ее существование*.

*   О причинах запрета можно лишь догадываться.

За выполнением этих запретов иногда следят «контролеры», прерывающие нежелательные разговоры. Но и сами отшедшие стараются запреты соблюдать. Нужные сведения обычно удается получить тогда, когда возможность их предосуди­тельной утилизации остается контрагентами неосознанной. Наконец, самая серьезная сложность состоит в том, что сведения поступают через подсознание медиума, которое в той или иной мере на них влияет, часто очень существенно. Поэтому многие авторы называют сущность, выступающую через медиума на сеансе, «персоной», являющейся сплавом процессоров отшедшего и медиума (По и Пм), доля каждого из которых может меняться в разных случаях от 0 до 100%.

Главная причина неудач предшествующих попыток до­казательства существования посмертной жизни состоит в том, что при проведении опытов не учитывались и не исключались поводы для последующей критики результатов, а именно наличие неучтенных (реальных или воображаемых) источников информации. Предлагаемая методика поэтапного ограничения медиумизма лишена этого недостатка, чему служат использование скромного медиумизма и контроль отсутствия вредоносных парапсихических проявлений на про­тяжении опытов.

Для доказательства реальности посмертной жизни нами используется известный в медиумизме способ «установления самоличности отшедшего», иначе говоря, его идентификации. Очевидно, что если будет с несомненностью установлено, что с экспериментатором сообщается известный ему умерший человек, то это доказывает наличие посмертной жизни. Для установления самоличности отшедшего обычно требуют полу­чения от него, при соблюдении всех необходимых условий опыта, сведения, которое известно лишь ему одному (неиз­вестно медиуму и экспериментатору и присуще данному отшедшему) и правильность которого может быть проверена. Получить при медиумических опытах такое сведение очень и очень непросто. В предлагаемой методике эта трудность значительно облегчена тем, что создаются условия, когда допустимо знание сведения экспериментатором при условии незнания его медиумом и при характерности этого сведения для компетенции данного По.

Для упрощения интерпретации результатов опыта он проводится с минимальным числом участников, а именно медиумом и одним экспериментатором (ограничиться одним медиумом не позволяет существо методики). Участники опыта должны удовлетворять определенным требованиям, а именно:

Медиум ограниченной одаренности не должен быть осве­домлен об экспериментаторе и его окружении;

Экспериментатор не должен обладать медиумизмом, но и не должен «гасить» действия медиума; крайне желательно наличие у него близкого, не очень давно отшедшего человека.

На прилагаемых рисунках показаны информационные схемы для различных этапов опыта и обозначения к ним. Здесь и ниже приняты следующие сокращения:

С — сторонняя сущность, проявляющаяся в опыте;

М, У — медиум и участник (экспериментатор); их сознания;

Пм и Пу — подсознания медиума и экспериментатора;

По — процессор отшедшего;

ВИИ — высший источник информации;

ТИИ — телепатический источник информации.

Предположение, что сознания медиума и экспериментатора разделены на «внешнее», осознающее себя сознание и на под­сознание (П), согласуется с данными психологии и парапси­хологии (это учтено при составлении схем; при неразделенности сознаний опыт существенно бы упростился). Эти данные сви­детельствуют также о том, что тезаурус сознания доступен для своего подсознания, но что глубины последнего для сознания закрыты. Поскольку медиумические действия совершаются не­осознанно, автоматически, естественно предположить, что медиумическая информация воспринимается подсознанием, как показано на схемах. Исходная информационная схема (рис. 1) предусматривает возможность взаимосвязи всех фактических и гипотетических сознаний, причастных к опыту, и доступность для них всех мыслимых источников информации, в том числе хотя бы совершенно проблематичных, но часто привлекаемых противниками медиумизма для опровержения его данных. Их действенность (вернее, бездейственность) проверяется в ходе опыта.

 

Рис. I

Рис 1—4 Возможные источники сведений и их предполагаемые связи Обозначения:

 

ВИИ — внешние источники информации;

ТИИ — телепатические источники информации;

У     — сознание участника;

М    — сознание медиума;

Пу   — процессор участника;

Пм  — процессор медиума;

По, По₁ — процессоры отшедших

 

Из рассмотрения исходной информационной схемы следует, что относительно природы проявляющейся в опыте сущности С могут быть высказаны следующие гипотезы, проверка пра­вомерности которых и составляет цель опытов:

С=М — сведения, якобы идущие от С, фабрикуются созна­нием медиума (обманные действия М);

С=У — самообман экспериментатора;

С=ВИИ — сведения берет Пм из некоего стороннего кладезя всей информации, фантазируемого по-разному («высший ин­формационный уровень»; «астральные архивы»; «сеть объеди­ненных земных подсознаний» и т. д.);

С=ТИИ — то же, но Пм черпает сведения из земных ис­точников телепатическим или ясновидческим путем («Пока М спит, Пм пополняет кладовые своей памяти из книг публичных библиотек и из архивов», и тому подобные выдумки; их итог — всеведение Пм);

С = ПМ — сведения, неосознанно для М, фабрикует его Пм;

С = Пу - такое же предположение, но относительно Пу;

С=По — этим доказывается самоличность По, то есть реальность посмертной жизни;

С=По₁ — сведения от По передаются через посредника По₁; это не изменяет положительный итог опыта.

 

Проведение опытов. Вначале проверяются дееспособность М и недееспособность У. Медиум должен осуществлять медиуми­ческое действие, несущее ту или иную информацию (нередки случаи, когда действие происходит, но смысла в нем нет). «Под­ключение» к М экспериментатора должно слегка усиливать дей­ствие или не влиять на него, но не ослаблять, не «гасить» его. В одиночестве У не должен действовать.

Эксперимент следует проводить в спокойной обстановке. Иногда проявлений медиумизма приходится терпеливо ожидать несколько десятков минут. При ожидании не следует напря­гаться, сосредоточиваясь на ожидаемом. Наиболее желательно, чтобы М действовал один, а У лишь присутствовал и вел беседу с С. Желательна неинформированность М — незнакомство его с целью опытов и, безусловно, с У и со связанным с ним отшедшим. Поскольку У, в силу установленной в опыте немедиумичности, не участвует активно в медиумическом процессе, то может быть отвергнута гипотеза С=У (но не гипотеза С = Пу, так как еще не установлено отсутствие связи Пу-Пм). Истин­ность одаренности М, то есть неправомерность гипотезы С=М, устанавливается в ходе опытов по получению от С сведений, неизвестных М, правильность которых известна У или может быть им проверена. Само имя По, близкого к У, но неизвестного М, может послужить таким сведением. После того, как все это установлено, информационная схема может быть упрощена так, как показано на рис. 2.

 

Рис. 2

 

Теперь следует удостовериться, что одаренность М не настолько феноменальна, чтобы оказалась справедливой одна из гипотез С=ВИИ или С=ТИИ. Чтобы осуществить эту проверку, пытаются получить от С правильные ответы на вопросы, неизвестные ни М, ни У, ни предполагаемому По. Если они будут получены, медиума надо сменить на менее одаренного. Автор имел дело более чем с пятьюдесятью медиумами, но не столкнулся с подобной одаренностью. Вряд ли выпадет такой случай и читателю. Схема принимает вид, показанный на рис. 3.

 

 

Рис. 3.

 

Далее надо убедиться, что одаренность М недостаточна для проникновения в тезаурусы У и Пу для «чтения мыслей», то есть, что связь Пм-Пу отсутствует. Для этого У задает простые «мысленные вопросы», адресованные С (например, задумывает слова). Если на них будут поступать через М верные ответы, его придется сменить. Но и это — редчайший случай. Той же цели служит использование попыток случайного С ответить на вопрос, известный У, но неизвестный М. Это часто случается при разговорах с мистификаторами, выдающими себя за ин­тересующую экспериментатора сущность, например:

 

Вопрос	Ответ	Замечание
Кто говорит?	Отец
Чей?	Твой
А имя твое?	Николай	Это верно. М знает отчество У, т.е. имя его отца. Поэтому знает его и С.
А отчество?	Семенович	Неверно, М не знает отчества отца У, поэтому не знает его и мистификатор С, поскольку связь Пм и Пу отсутствует.

 

В условиях отсутствия связи Пм-Пу информационная схема предельно упрощается (рис. 4).

 

Рис 4

 

Исключаются гипотезы С=Пу (ввиду отсутствия внечувственной связи Пу и У с Пу и М) и С = Пм (ввиду неосведомленности М). В этих условиях каждый правильный ответ от лица Пу на вопрос У, хотя бы и известный ему, но неизвестный М, утверждает самоличность По, а значит и существование посмертной жизни. Возможное при этом замещение По на посредника По₁ не изме­няет этот вывод. Важно подчеркнуть, что когда все требования к М и У соблюдены и необходимые проверки выполнены, то раз­говоры с По часто изобилуют доказательствами самоличности сообщающихся (ДС) и демонстрируют отсутствие чтения мыслей (ОЧМ), причем единовременность тех и других исключает до­мысел о том, что переход от знания к незнанию ответа обусловлен изменениями интенсивности медиумизма или условий связи.

Приведем в качестве примера один из многих «доказатель­ных» разговоров.

 

Вопрос	Ответ	Замечание	Вывод
Кто там был из друзей?	Вера
Какая Вера?	Томилова	Фамилия Веры в первом браке	ДС1
Теперь у нее дру­гая фамилия	Куницына	Это фамилия Веры во втором браке	ДС2
А девичья фами­лия?	Не знаю	Но У ее знает!	ОЧМ1
Хотел бы пого­ворить с ней	Не всем у нас дано
А с моей мамой можно?	Я здесь!
Кто говорит?	Мама, мама!
Чья?	Твоя
А по имени?	Любовь Алек­сандровна	Неверно	0ЧМ2
Не знаю такой! Мою иначе зовут	Она твоя мама Фаина Сергеев­на	Неверно	ОЧМЗ
Хватит выдумы­вать!	Люби меня, Ми­ша, радуйся приходу матери!
Не дури, я знаю кто ты!	Сам дурень! Фу, это опять я, Соня! Меня вытолкну­ли	Верно названо имя По	ДС3
Кто вытолкнул?	Женя, рабский скот! Передай Нико­лаю привет от Веры. Она его осужда­ет за глупую же­нитьбу	Правильно на­звано имя пер­вого мужа Веры.	ДС4
Почему   «глу­пую»? Она   хорошая женщина. Зна­ешь ее имя?	Не знаю, а Вера говорит, что она стара для него	У знает ее имя!	0ЧМ4

 

Но и в этих благоприятных условиях получить желаемый результат не всегда легко. Затрудняет розыск медиумов, экс­периментаторов, имеющих близких По, запреты на многие сведения и помехи при разговорах. О последних поэтому говорят как об «игре на скрипке рукой другого скрипача» или о «сооб­щениях через пьяного посыльного».

Немало затрудняет и забывчивость отшедших. При опытах наблюдается не «неудержимое проникновение подсознания ме­диума в сокровенные и удаленные хранилища информации», о котором говорят критики медиумизма, а тягостные попытки отшедших извлечь из своей ослабленной памяти сведения, которые, казалось бы, невозможно забыть: имя близкого друга, основополагающие профессиональные сведения и т. п. И, что характерно для забывчивости, забытое после многих усилий иной раз вспоминается, причем процесс вспоминания иногда растягивается на многие дни. Забывчивость По не должна удивлять — для отшедших, вероятно, полезно освобождаться от груза сведений, уже ненужных в их новой жизни.

 

Медиумизм о мире отшедших

 

Прскольку выполненные автором исследования с несомнен­ностью доказали реальность посмертной жизни, ему представи­лось целесообразным собрать и обобщить сведения об отшедших и условиях их жизни и мире обитания, которые можно почерпнуть из литературных источников и из материалов, полученных самим автором. Литературные источники многоплановы, разнообразны и обильны. Для автора основными были обширные данные ме­диумизма, собранные за двести последних лет и изложенные на многих языках в многочисленных книгах и периодических из­даниях. Существенным добавлением послужили сведения об от­шедших, содержащиеся в теософской литературе. Весьма инфор­мативными оказались источники, которые можно условно назвать «клиническими». Это сведения, сообщаемые людьми, испытав­шими клиническую смерть, а также полученные при наблюдениях за умирающими. Эти данные наиболее подробно характеризуют процесс перехода и начало жизни после него. Одной из фаз перехода является экстериоризация сознания («выход души из тела»). Парапсихологические наблюдения за «выходами» и «экскурсиями» вышедшего подсознания (процессора, П) совпадают вплоть до деталей с клиническими и медиумическими данными. Это стоит подчеркнуть, так как эти сведения поступают как от прижизненной, так и от посмертной сущностей человека. Совпа­дение этих сведений представляет собой одно из подтверждений сохранения личности человека после перехода. Обширный кладезь сведений о посмертной жизни — это анналы теологии и оккуль­тизма. Ввиду огромности этого материала, он лишь в ничтожной части использован автором. Его утилизация явится задачей бу­дущих исследований, которые, надо надеяться, воспоследуют. Подробное рассмотрение перечисленных материалов выполнено в книге автора «Контуры мироздания». Основные выводы этой работы таковы.

 

Переход. Все источники свидетельствуют, что переход в мир иной — это более или менее длительный и сложный процесс, первым этапом которого является смерть организма. Также еди­нодушны они в том, что сама по себе смерть не страшна, даже благодетельна для переходящего, так как ощущается им как ос­вобождение от предсмертных страданий. Да это и понятно, ведь переходящая сущность человека (его процессор, П) сложена иной материей, чем вещество организма, поэтому представляет собой отдельную от него структуру и, по существу своему, не может быть вовлечена. в процессы болезни и упадка, ведущие к смерти. За смертью следуют другие фазы перехода. Они описаны во многих публикациях, из которых самая известная у нас — книга Моуди «Жизнь после жизни», написанная по свидетельствам лиц, испытавших клиническую смерть. Аналогичны сведения и других источников, названных выше. Упомянем наиболее примечатель­ные из этих фаз, которые в конкретных случаях перехода встре­чаются в разных сочетаниях и не обязательно все вместе. Это — ощущение «выхода» из тела и наблюдение последнего со стороны; период более или менее длительного бессознательного состояния; прохождение сквозь тьму и полосу препятствий (через «темный туннель» у Моуди); встреча с отшедшими родными и близкими, которые иногда являются для встречи отшедшего и до его смерти, в последней фазе предсмертья. Следует отметить, что явление встречи часто имеет место и при переходе лиц, религиозные убеждения которых отрицают посмертную жизнь (последователи некоторых версий буддизма; атеисты), тем подтверждая ее реаль­ность. Завершается переход для отшедших — вхождением в свет­лый* потусторонний мир, для испытавших клиническую смерть — приближение к светлому входу в него с последующим насильственным возвращением на нежеланный сумрачный ве­щественный план и для экскурсирующих подсознаний живых людей — более или менее кратковременным наблюдением этого мира или пребыванием в нем.

* Здесь и далее изложение ориентируется на отшедших средней, не тяжелой посмертной судьбы.

 

Местоположение и структура мира отшедших. Если посмер­тная жизнь существует, то где пребывают сонмы отшедших, на­копившиеся за тысячелетия существования человеческого рода? Предлагалось много ответов на этот вопрос, в большинстве не­лепых, например: «они находятся среди нас, но невидимы и неосязаемы» или «они пребывают на других планетах или на Солнце», тогда как отшедшие всегда отвечают: «мы рядом с вами». К числу нелепых можно отнести и «научно обоснованное» пред­положение профессора Р. Гера, что мир отшедших расположен на высоте около 100 км над землей, так как там «их плотность, рассчитанная исходя из определенного Мак Дугаллом веса души, покидающей тело при смерти, равна плотности атмосферы, и они могут в ней парить». Здравым представляется заключение, что мир отшедших граничит с нашим миром, будучи смещенным относительно него на бесконечно малую величину четвертого измерения. Чтобы осознать это, представим себе модель мирозда­ния на единицу уменьшенной мерности. В этой модели веществен­ный трехмерный мир предстанет двумерностью. О пространстве мира отшедших — «психическом пространстве» — известно, что оно по крайней мере четырехмерно и подразделено по четвертой координате на ряд сопространств. Следовательно, в нашей модели пространство мира отшедших предстанет трехмерным полупро­странством (или его частью), ограниченным двумерностью ве­щественного плана. О пограничности вещественного и психиче­ского миров свидетельствует присутствие у нас «представителей» последнего — мысли, воли, желания, психокинетических сил.

 

Свойства мира отшедших. Ближайшее к вещественному миру сопространство мира отшедших содержит субстанцию, носящую неудачное название «астральной», по-видимому, унаследованное от астрологии. Для нее характерны два свойства — пластичность и впечатляемость, иначе говоря — способность деформироваться под влиянием воздействий и сохранять деформации. Этими свой­ствами астрала объясняются и процесс образования П людей, и формирование их посмертного окружения, и основные условия их существования после перехода. Астрал деформируется под влиянием психического, волевого воздействия. Поэтому естест­венно предположить, что астрал — это производное и эквивалент психической энергии, подобно тому, как вещество — производное и эквивалент энергии физической. За время жизни человека его психическая деятельность приводит к возникновению в астрале «отпечатка» его духовной сущности, созданию его П, который продолжает существование человека после смерти его организма. Астрал материален ввиду эквивалентности материи и энергии, следовательно, материальна и посмертная ипостась человека, его По. Это подтверждено экспериментально, в частности, по наблю­дению психокинетических действий сущностей («Филипа» и «Лилит»), целенаправленно порознь «надуманных» в астрале двумя независимыми группами исследователей в Канаде.

После перехода отшедшие формируют своим непроизвольным психическим воздействием свое окружение. Воздействия одного человека для этого недостаточно, поэтому автоматически («по сродству») осуществляется сепарация отшедших и их объединение в более или менее однородные сообщества разного размера из индивидуумов со сходными понятиями о желательном. Их со­вместное влияние на астрал формирует в нем «мир желаний», их окружение. Так как желаемое лучше реального, то и мир отшедших лучше, «светлее» земного. Механизм формирования мира, окру­жающего отшедших, объясняет чрезвычайное его разнообразие, соответствующее пестроте условий жизни на земле и их измене­ниям с течением времени. Этот же механизм делает понятным следующие две основный особенности мира отшедших. Во-пер­вых, его схожесть с миром земным, так как лишь земные пред­ставления и желания могут реалистично «генерироваться» отшедшими и, во-вторых, его подразделение на ряд подпланов с раз­личным качеством условий жизни, в зависимости, главным об­разом, от духовного совершенства их обитателей. Низменные личности живут в мрачных, обусловленных их низостью, усло­виях. Отсюда видно, что условия посмертного существования определяются не «возмездием за грехи» и не «вознаграждением добродетели», как учит церковь, а лишь качеством самой личности: каждый получает то, чему он соответствует в итоге земной жизни. Вот в чем важность духовности и морали, которые в загоне в наши дни.

 

Условия посмертной жизни. Как сказано, они в среднем лучше земных, ближе к желательному. Отсутствуют болезни, голод, борьба за выживание. Хотя организация общества строго детерминирована разделением на подпланы и сообщества, в пределах сообществ жизнь протекает свободно, строясь по взаимному согласию. Однако, незначительные разногласия и кон­фликты не исключены, так как, несмотря на сепарацию, не­возможно достичь полной идентичности свойств и совпадения желаний всех членов сообщества. Природа пышна и красива, просторы жизнеобитания не ограничены. Жилища и одежда соответствуют желаниям и вкусам обитателей, поскольку они создаются неосознанно по их воле. Присутствуют лишь при­ятные и полезные животные. Это наводит на мысль, что и они представляют собой воплощенные мыслеобразы отшедших.

Жизнь отшедших, как правило, деятельна. Занятия разно­образны и или являются привычными по земной жизни, или заменяются более привлекательными, если земные нежеланны или неприменимы. Искусства процветают, равно как и уместные науки. Отрадная сторона посмертной жизни состоит в' общении с душевно близкими, родными и желанными людьми. Но связь между разными поколениями затруднена, как и связь между разными подпланами. О таких случаях отшедшие говорят «ви­жусь с ними редко, они в другом месте». А место отшедших в их мире определяется их эпохой и душевным совершенством; земное величие, общественное положение на него не влияют.

 

Свойства отшедших. Отшедшие ощущают себя и окружающий их мир вполне реальными. Они сами, их одежда, их жилища и все окружение одинаково зримы для всех них на местности, как и сама местность. Приватность их жизни ограждается по их воле. Созидательную способность своей воли они не осознают и на вопросы о происхождении своей одежды, вещей и жилищ обычно отвечают весьма неопределенно, например, «мне их дали». В боль­шинстве своем отшедшие пребывают в оптимальном, по их суж­дению, возрасте, как правило, молодом, и в красивом обличий. Они достигают этого состояния в течение первых нескольких лет или месяцев после перехода, а предсмертные болезни оставляют на пороге новой жизни (кроме психических, которые изживаются лишь постепенно). Это позволяет предположить, что на состояние отшедших, как и на все прочее в их мире, неосознанно воздействует их воля. Отшедшие приносят с собой память о земной жизни и прижизненные эмоции. Но память обычно довольно быстро сла­беет, причем скорее всего забываются имена и даты, тогда как эмоции, душевные привязанности, любовь пребывают, составляя основное наполнение новой жизни. Влюбленность и любовь со­храняются или вновь приобретаются, но они лишены сексуаль­ности, хотя и отличны от дружеских чувств. Земные супружеские связи при обоюдном желании продолжаются, но при отсутствии его мшуг быть прекращены или заменены новыми. Деторождения нет. Для поддержания жизни питаться не требуется, но для удо­вольствия или до изжития земной привычки некоторые отшедшие едят, преимущественно фрукты, которые в изобилии и прекрасны, как и цветы. Продолжительность жизни отшедших не ограничена, но имеют место смертеподобные переходы с подплана на выше­лежащий подплан.

О чувствах отшедших как средствах познания окружающего их мира можно судить по парапсихическим проявлениям П жи­вущих людей. То, что у живущих в зародыше, после перехода проявляется в полной мере. Это ясновидение, дальновидение, проспекция и ретроспекция, способность прямого познания сущ­ности вещей, прижизненным зачатком которой является интуи­ция, и т.д. Эти чувства в какой-то мере аналогичны показаниям земных органов чувств, но не вполне идентичны им. Поэтому земную действительность отшедшие способны воспринимать лишь смутно и говорят об этом, например, так: «Вы видите феномены вещей, а мы — их ноумены». Дарами же своего мира они пользуются полностью — путешествуют, любуются природой и произведениями искусства, слушают музыку, плавают в реках, озерах и морях и т.д. и т.п. — как было бы положено и земным обитателям, обрети они полную свободу.

 

Эволюция представляет собой основную закономерность мира отшедших. Смысл существования его обитателей состоит в ду­ховном совершенствовании. По мере его достижения они посте­пенно перемещаются вверх по ступеням подпланов психического мира. По-видимому, равновозможны два разных эволюционных пути. Один — это непрерывная эволюция, происходящая в пределах посмертного мира. Именно об этом пути свидетельствует большинство медиумических источников. Но многое за то, что есть и другой путь — путь циклической эволюции, при котором личность совершенствуется, в основном или исключительно, за счет повторных опытов земной жизни (реинкарнаций), череду­ющихся с вхождениями разной длительности (вплоть до нулевой) в посмертный мир. Эта версия эволюции соответствует представ­лениям буддизма и ряда других вероучений и сект. Имеется много свидетельств в пользу существования и того, и другого пути. Эта двойственность находится в соответствии с общим принципом доминации сознательного волевого начала в психическом мире: прижизненная убежденность, видимо, может предопределить путь посмертной эволюции данного индивидуума. Этот же принцип, возможно, предопределяет и решение следующего вопроса: для всех ли людей открыт путь к посмертной жизни? При ответе на него, быть может, наиболее близок к истине был О. Хаксли, считавший, что посмертная судьба каждого соответствует его убеж­дениям: христианин ведет жизнь, соответствующую его грехов­ности, и ждет страшного суда; буддист реинкарнирует; средний человек живет так, как это описывает медиумизм; воинствующий атеист ввергается в ничто...

 

Значение уверенности в посмертной жизни

 

Поскольку существование посмертной жизни доказано, уме­стно рассмотреть значение этого факта и содержание исследова­ний, целесообразность проведения которых им предопределяется.

Установление факта реальности посмертной жизни открывает новую область естествознания, подлежащую научному исследо­ванию. Естественно, что первый шаг здесь должен состоять в официальном подтверждении непреложности этого факта. Пред­ложенный нами метод может послужить при этом отправным пунктом. Эксперименты следует проводить в условиях, благо­приятствующих проявлению медиумизма (спокойствие, терпе­ние, привычная медиуму обстановка), не повторяя ошибок, допущенных в свое время комиссией. Д.И. Менделеева, орга­низованной для выяснения реальности явлений медиумизма.

После установления реальности посмертного существования человека уже нельзя игнорировать опыт прошлого. Материал, который предстоит изучить и обобщить, огромен. Это и многовековые анналы теологии, в первую очередь индийской, и труды теософов и оккультистов, и двухсотлетний опыт медиумических исследований. Можно ожидать, что в резуль­тате анализа накопленных данных будет установлен ряд важных фактов и закономерностей. Но для выяснения природы скрытого от нас процессора (подсознания, П) челочка потребуется большая и многоплановая, в значи­тельной ее части экспериментальная, работа. Потребуется участие физиков-экспериментаторов и теоретиков, биологов, психологов и ученых других Специальностей. Для научного исследования рассматриваемой новой области естествознания необходимы обширные работы, требующие серьезной орга­низации. Проведение их силами отдельных лиц, в порядке частной инициативы, как это имело место до сих пор, не может обеспечить сколько-нибудь ощутимого продвижения. Необходимо привлечение существенных научных сил и зна­чительных средств. Несомненно, что при надлежащей поста­новке эти исследования повлияют на наши представления о материи, пространстве и времени и, в результате этого, расширят рамки естествознания. Следует осуществлять поиск и привлечение к исследованиям медиумов различной силы и «специализации» и с их помощью начать систематическое зондирование мало известной нам потусторонней области, изучить пригодность для этой цели ясновидения, наладить постоянный контакт с рядом отшедших. Целесообразна при­жизненная контрактация добровольцев, обязующихся осуществлять после перехода связь с исследователями по заранее согласованным программам. Для реализации связи следует организовать постоянное медиумическое слежение.

Научное изучение явлений медиумизма с привлечением современных технических средств до сих пор не произво­дилось Работы, имевшие научный уклон, преимущественно ограничивались задачами контроля показаний органов чувств экспериментаторов при опытах и фиксации наблюдаемых явлений средствами кино- и фототехники, контроля различ­ными способами за поведением медиумов при материализациях, а также наблюдениями при этих явлениях за изменениями весов медиума и образующегося фантома и определениями точек приложения психокинетических сил. Поскольку явления психизма и медиумизма затрагивают основы основ физики и биологии, они достойны гораздо более глубокого изучения. Явления временной, иногда час­тичной, эфимеризации медиума, видимого нарушения не­проницаемости неорганического вещества, взаимосвязи раз­общенных объектов и т. п. представляют основополагающий интерес для науки о строении вещества и о структуре пространства. Изучение физических аспектов психизма и медиумизма: непознанных до настоящего времени силовых полей, вещества фантомных образований, видимых нарушений непроницаемости вещества и т. д. — потребует использования многообразных технических средств современной экспери­ментальной физики, в том числе физики атомной и ядерной, а также микроскопии, кино- и фототехники для изучения быстропротекающих процессов, ультразвука, инфракрасного излучения и т. д. Предстоит изучить современными экспе­риментальными методами, что происходит и происходит ли с клетками, молекулами, атомами и слагающими их час­тицами при явлениях материализации и дематериализации и при явлении, имеющем видимость «прохождения вещества сквозь вещество»*.

*   Скорее всего, это явление демонстрирует многомерность пространства

Особую важность имеет задача исследо­вания свойств П живущего и отшедшего и выяснения их материальности.

Установление факта существования П человека и его по­смертного существования влияет на роль парапсихологии. В настоящее время она пытается войти в круг узаконенных наук, замалчивая свое родство с одиозным медиумизмом, причем направления ее исследований не имеют должной взаимосвязи и обоснованности. Там, где можно, отдельные явления стараются объяснить действием известных физике факторов, а явления, не объяснимые в рамках официально признанных наук, обычно игнорируются. Парапсихология видит сейчас свое назначение в изучении непознанных свойств организма человека, напра­шиваясь, таким образом, в незваные помощники психологии. В счете же полученных нами данных ее задача ясна, самосто­ятельна и важна: изучение П живущего и отшедшего человека, их свойств и проявлений. При таком подходе все направления парапсихологии закономерно объединяются, подобно фрагмен­там правильно собранной мозаичной картинки. Учет реальности присутствия П в человеке и его посмертного существования важен и для психологии. Объясняется причина многослойности сознания. Проясняются взаимоотношения между «внешним» сознанием и П, входящим в состав комплекса, носящего сейчас название подсознания. Встают задачи прижизненной утилиза­ции истинных потенций П, которые предполагаются огромны­ми. Открывается новая. перспектива в решении проблемы па­мяти: весь опыт медиумизма показывает, что процессор от­шедшего сохраняет память и прижизненные эмоции, поэтому возможно, что основной кладезь памяти заключен в П, а в мозге — русла передачи сведений и выработка соответствующих приказов исполнительным механизмам организма*.

* Нарушение памяти при разрушении определенных участков мозга можно объяснить повреждением линий связи, а не мест хранения.

Изучение посмертной жизни приводит к убеждению в ма­териальности психического, «духовного». Подобно тому, как все разнообразные формы вещества являются проявлениями единой энергии вещественного плана, так психические феномены пред­ставляют собой проявления единой энергии психического плана, поэтому становится неправомерным противопоставление мате­риального и идеального, материи и «духа». Этим и философия вовлекается в круг наук, требующих пересмотра в связи с установлением реальности посмертной жизни, вслед за естест­венными науками.

Мы начали с научных аспектов вопроса о значении уверен­ности в существовании посмертной жизни, но наиболее важен аспект личностный, психологический. Знание того, что со смер­тью жизнь не кончается, а лишь изменяется форма существо­вания, небезразлично для человека. Страх смерти заменяется тревожным ожиданием предстоящего этапа жизни, условия ко­торой недостаточно известны Представление о необходимости достойно прожить жизнь, оставить после себя добрую память и плоды своих свершений получает надежную опору. Ведь отнюдь не все равно, что предстоит — гордиться ли следами, оставленными на Земле, или стыдиться их. Этим неизмеримо укрепляются основы морали. Уже нельзя думать — как ни живи — один конец. От плохих дел в смерти не скроешься и еще неизвестно, как они отразятся на жизни, которая предстоит. Стремление к совершенствованию своей личности получает обоснованный стимул, дополнительную ценность приобретают любовь и душевные связи, которые явятся стержнем и укра­шением будущей жизни. Нужно ли говорить о смягчении тя­жести утрат, поскольку потеря близкого заменяется временной разлукой с ним?

В наши дни много говорят и сокрушаются о шаткости моральных устоев общества и о снижении роли духовного начала в жизни наших современников. В поисках опоры обра­щаются к религии и церкви. Но истинно религиозные люди составляют у нас меньшинство. В то же время, как сказано выше, уверенность в посмертной жизни сама по себе способна стать такой опорой. Поэтому в высшей степени неразумно со стороны общества и науки не использовать эту возможность, игнорируя данные медиумизма, не изучая его явлений и на­смехаясь над немногими его адептами.

Вопрос о том, что ожидает нас после перехода, представляет интерес не только для отдельной личности, но и в социальном плане. Людям более к лицу распространить свой интерес и заблаговременное влияние на все этапы своего существования, чем ждать бездеятельно то, что предстоит. Мы говорили, что опыт прошлого дает не очень много сведений о будущей жизни и что эти сведения не всегда надежны. Заметим однако, что в сообщениях самых разных источников (парапсихологических, медиумических, теософских, оккультных, теологических, кли­нических), поступающих как от лица П живущих людей, так и отшедших, имеется много общих черт и совпадений, и со­здается впечатление, что все это — как бы результаты наблю­дений одной и той же реальной картины через ряд призм с различной способностью фантастического преломления. Поэ­тому нельзя отказаться от надежды на возможность достоверного познания предстоящих после перехода условий жизни, а, быть может, и воздействия на них, в итоге надлежаще спланирован­ных и систематически проводимых исследований. Нельзя ис­ключить и возможность контакта в будущем, пусть отдаленном, с покинувшими нас значительными личностями, мысль и мне­ние которых ценны для общества. Читатель может представить себе примеры имен*.

* Следует иметь в виду, что «высокие» сущности, проявляющиеся на вульгарных обывательских сеансах, отнюдь не те, за кого они себя выдают. Мистификации здесь правило, а не исключение.

Возможность использования в практиче­ских целях психического влияния, дальновидения и предвиде­ния как будто уже осознана соответствующими инстанциями, и исследования начали ими проводиться.

Вероятно, мы многое упустили. Но и сказанное демонстри­рует большое и разнообразное значение, которое имеет безус­ловная уверенность в существовании посмертной жизни для каждого отдельного человека и для общества в целом.

 

Боги и Бог

 

Научное исследование психического плана мироздания только начинается. Однако, уже удалось с несомненностью установить некоторые весьма существенные его особенности*.

*   Об этом — в нашей книге «Контуры мироздания» (М., 1994).

Одна из них — это смещенность психического сопространства относительно сопространства вещественного (нашего видимого мира) по четвер­той пространственной координате и, в то же время, пограничность (соприкасаемость) этих сопространств. Этим обеспечивается раз­дельность существования психического и вещественного миров и, наряду с этим, полупроницаемость границы между ними и взаимосвязь действующих на этих планах психической и веще­ственной энергий, что проявляется, например, в явлениях пси­хокинеза, в действии на вещественном плане таких проявлений психической энергии как мысль, воля, желание и в явлениях медиумизма, устанавливающих связь живущих с отшедшими, и тем демонстрирующих полупроницаемость раздела между мира­ми. Положение на этой границе аналогично тому, что имеет место на контакте вещественного сопространства с сопространством эфирным, также смещенным по четвертому измерению, но со­предельным с первым. И в этом случае наблюдаются явления, обусловленные пограничностью сопространств (гравитация, инерция), и феномены, демонстрирующие взаимосвязь этих пла­нов (свет и другие проявления электромагнетизма как «предста­вители» эфирного плана на вещественном). В этой аналогии мож­но видеть не единственное свидетельство склонности Природы к величественной простоте, к решению самых разных задач еди­нообразными способами.

Следующие надежно установленные особенности психическо­го плана касаются свойств среды, заполняющей психическое сопространство, и имеют прямое отношение к теме настоящей статьи. Назовем эти особенности, быть может не слишком удачно, пластичностью и запечатлеваемостью (консервативностью). Под пластичностью разумеется способность среды, заполняющей при­граничную область психического сопространства, которую по тра­диции принято называть астралом, деформироваться под влия­нием того или иного психического воздействия, а под запечат­леваемостью — свойство сохранять образовавшийся след воздей­ствия. В качестве одного из многообразных примеров совместного проявления этих двух свойств астрала можно назвать феномен психометрии, когда сенситив раскрывает обстоятельства жизни неизвестного ему человека, выйдя на «след», оставленный послед­ним в астрале, пользуясь для этого «репером» — наводящим на «след» влиянием какой-либо вещи, принадлежащей этому чело­веку. Другим примером проявления указанных свойств астрала является образование так называемого «духа круга», «надумываемого» в астрале участниками длительно работающего медиуми­ческого кружка постоянного состава. История медиумизма дает много подобных примеров, но наиболее показательными явля­ются научные опыты канадских парапсихологов по созданию заранее спроектированных сущностей, получивших названия «Филип» и «Лилит». Вначале одной группой исследователей бьша разработана подробная характеристика средневекового персонажа («Филипа») и история его жизни, которые в дальнейшем на дли­тельном ряде коллективных сеансов впечатывались («надумыва­лись») в астрал. Со временем «Филип» стал медиумически сооб­щаться с кружком, проявляя черты характера и излагая эпизоды биографии, соответствующие задуманным. В дальнейшем анало­гичный опыт по созданию персонажа «Лилит» был проведен дру­гой группой исследователей со сходным результатом.

Есть мнение, что указанные свойства астрала объясняют по­смертное существование человека. Это так называемая «гипотеза запечатления», согласно которой психическое воздействие чело­века на пластичный астрал на протяжении всей своей жизни приводит к образованию в астрале копии его личности, «психи­ческого слепка», продолжающего существование человека после его физической смерти. Многие факты, добытые многовековой медиумической практикой, говорят в пользу этой гипотезы об­разования посмертной сущности человека, продолжающей его жизнь. Реальность же посмертного существования человека входит в настоящее время в число научно установленных фактов пси­хизма.

Если существование посмертной сущности человека — это факт, то образование этой сущности путем запечатления в аст­рале — лишь предположение. Имеются и другие гипотезы ее образования. Однако, гипотеза запечатления представляется на­иболее привлекательной благодаря тому, что основывается на научно установленных свойствах астрала и закономерно согласу­ется со многими другими явлениями психизма. С гипотезой запечатления согласуются весьма подробные сведения теософии о психическом плане мироздания, популярно изложенные Ч. Ледбитером в книгах «Астральный план» (Рига, 1936) и «Ментальный план» (СПб, 1912). По этим сведениям астрал населен одухот­воренными, полуодухотворенными и неодухотворенными «отпе­чатками» мыслительно-волевых посьшов людей. Среди всего это­го многообразия, которое не стоит здесь описывать, выделим представления об «эгрегорах» — психически мощных сущностях, продуктах многовековой веры больших сообществ людей. Пола­гают, что эгрегоры нуждаются в непрерывной подпитке энергией верующих в них людей, без чего они постепенно «затухают», как бы стираются. Объясняют это материальностью эгрегоров, тем, что всякое материальное образование не вечно, изнашивается, если периодически не реставрируется. В качестве примера эгре­горов приводят пантеон античных богов, которые процветали в древности и даже влияли на судьбы живущих, но захирели, когда вера в них была утеряна. В числе процветающих и действующих в настоящее время эгрегоров называют Будду, Магомета, Христа... Изложенные представления не кажутся беспочвенными. Дейст­вительно, если согласиться с тем, что воздействие на астрал одного человека в течение недолгой его жизни приводит к созданию одушевленного «отпечатка» его личности, то каков будет результат многовековых молений миллионов людей, направленных к одной цели? Предполагают, что психическая мощь эгрегора такова, что пользуясь неполной разобщенностью психического и веществен­ного миров, он может оказывать некоторое воздействие на жизнь человека, и что, следовательно, молитвенные обращения к нему верующих не вполне бесполезны. Таково происхождение ерети­ческого представления о богах, как о созданиях людей, а не о творцах всего сущего. Решается ли этим вопрос о существовании Бога-Вседержителя, Создателя Мироздания? Конечно, нет.

Эгрегоры, если они и существуют, то «населяют» крошечную часть пространства Вселенной, являясь созданиями отдельных популяций человечества — вида, возникшего на одной из неболь­ших планет самой заурядной звезды, какой является Солнце. Им ли претендовать на власть над Вселенной? Капле — над океаном? По-видимому, признание или непризнание существования вы­сшего творческого начала — Бога-Создателя Вселенной — дело внутреннего убеждения, интуиции каждого человека.

Жестокость, даже «аморальность» живой природы, все со­здания которой живут за счет взаимоистребления, и стохастичность процессов природы неорганической отвращают автора от идеи о существовании Высшего Творца, Вершителя судеб. В то же время, наблюдение целенаправленной деятельности су­ществ самой примитивной организации, вплоть до доклеточного и даже мономолекулярного уровня, приводит его к мысли о существовании некоей психической субстанции (диффузного сознания? психической энергии?), присоединение кванта кото­рой к крупице вещества делает живое из неживого и позволяет живому целесообразно действовать, решая свою микрозадачу.

 

О возникновении жизни на Земле

 

Эволюционная теория Дарвина оказалась неспособной объяс­нить быстрые темпы биологической эволюции. Это можно считать первым признаком несовершенства существующих естественно­научных представлений, наличия неведомых современной науке стимулов, управляющих жизнью. Вторым признаком этого яв­ляется неразрешимость загадки возникновения жизни на Земле. Эта загадка, правда, разрешается гипотезами панспермии и со­творения божественным умыслом, но первая из них приводит к утверждению вечности жизни в Космосе и, таким путем, к отказу от решения проблемы, а вторая, хотя и лишена изъянов, но уводит из области науки в обитель веры. Для гипотез же, лежащих в русле науки, камнем преткновения является начальный момент эволюции живого, качественный, анастрофический скачок пере­хода от сравнительно простых неорганических конструкций к сложнейшим образованиям живой природы, в поведении которых проступает действие факторов, чуждых неорганическому миру. Выход из тупика намечают исследования, проведенные нами в области психизма, позволяющие предложить решение, законо­мерно вписывающееся в общую картину мироздания, правда, отличную от общепринятой*.

*   Она изложена в нашей книге «Контуры мироздания».

Следующие выводы этих исследований являются предпо­сылками для указанного решения.

 

1

 

Из числа этих выводов наиболее важен для нашей темы вывод о наличии наряду с вещественным миром Вселенной особого «психического» мира. Наукой последних лет твердо установлено, что в основе всех реалий вещественного мира лежит энергия: все они при полном разложении обращаются без остатка в энергию. Сейчас различают четыре вида этой «вещественной» энергии (электромагнитную, гравитационную, энергию сильного и сла­бого ядерных взаимодействий), но предполагается их исходное единство. Подобно этому, в основе всех реалий психического плана лежит психическая энергия. Является ли она особой энер­гией или одной из форм единой энергии мироздания науке еще предстоит установить. «Представителями» психической энергии на вещественном плане являются мысль, воля, желание — фак­торы, не сводимые к действию вещественных видов энергии.

Биология дает и другие примеры проявлений психической энергии на вещественном плане. Самым показательным из них можно считать целенаправленную деятельность организмов, еще лишенных нервной системы — единственного по современным представлениям руководителя поведения организмов. Об этом говорилось в первой статье сборника. Даже для внешне однородной «живой материи» характерны чувствительность и связанная с ней двигательная направленность. Протоплазма обладает чувстви­тельностью: амеба касается ложноножкой препятствия и отдер­гивает ее. Выделяющаяся при материализационных опытах ме­диумизма протоплазматическая эктоплазма огибает препятствие и «убегает» при прикосновении к ней или при освещении ее ярким светом. Биология «объясняет» все это очень просто: чувствитель­ность, раздражимость представляют собой исконное, определяю­щее свойство живого.

Вот, например, как поясняется изменение направления движения инфузории, наткнувшейся на препятствие: «...направление движения инфузории туфельки задается... белко­выми молекулами, расположенными на конце каждой ре­снички; эти белки чувствительны к механическим воздей­ствиям... и поэтому, например, на толчок сзади инфузория отвечает ускорением движения ресничек, действуя по прин­ципу «бьют—беги», а, наскочив на препятствие, дает «задний ход», начиная бить ресничками в обратную сторону». Здесь уже отдельная молекула наделяется функциями и рецептора воздействий, и датчика управляющих сигналов, какими-то путями распространяющихся по протоплазме и управляющих действиями микроорганизма.

 

2

 

Естественно возникает вопрос — что же обусловливает чувствительность «живой материи» и управляет организмами, еще не располагающими нервной системой? Можно думать о некоем «флюиде сознания», субстанции, квант которой, добавленный к частице вещества, делает живое из неживого. Поскольку целенаправленность действий проявляется уже на субклеточном, а, возможно, и на молекулярном уровне, шаг квантования субстанции, ответственной за программирование и управление, должен быть весьма малым. Можно думать, что фрагменты этой гипотетической психической субстанции, образующие микропроцессоры, управляющие мельчайшими компонентами «живой материи», при организации этой ма­терии в живом организме интегрируются в управляющую систему — процессор этого организма. Подтверждение этого можно видеть в том, что поведенческая деятельность мно­гоклеточных организмов, еще не имеющих нервной системы, усложняется с усложнением этих организмов. Специализи­рованные нервные клетки и образованная ими нервная система появляются лишь при значительном усложнении организмов, в связи с формированием органов чувств и необходимостью утилизации их показаний для управления жизнедеятельностью громоздкого организма.

По мере развития органов чувств и нервной системы их роль в управлении организмом становится доминирующей. Деградирует ли при этом за ненадобностью процессор организма? Или продолжает совершенствоваться с усложне­нием организма? В пользу последнего предположения сви­детельствуют зачатки у животных и людей способности к внечувственному восприятию (интуиция, предвидение, ясно­видение и т. д.) и расслоение интеллекта человека на сознание и подсознание. Доказательством же этого предпо­ложения является сохранение анимы человека после его смерти и ее посмертное существование, продолжающее жизнь человека после перехода в потусторонний мир.

 

3

 

Далее следует назвать вывод о многомерности пространства Вселенной, о его, по крайней мере, четырехмерности. Иссле­дования психического плана мироздания и тысячелетний опыт наблюдений явлений психизма приводят к несомненному за­ключению о том, что пространство психического плана по крайней мере четырехмерно и подразделено по четвертой ко­ординате на ряд подпланов, «сопространств». Поскольку психи­ческий и вещественный планы являются частями единого ми­роздания, то вывод о многомерности пространства психического плана естественно распространяется на мироздание в целом.

Большое значение для нашей темы имеет вывод о пограничности по четвертой координате трехмерного вещественного мира с четырехмерным психическим планом. Этот вывод следует из присутствия и действия в нашем мире «представителей» мира психического — воли и мысли, неизменно соучаствующих во многих явлениях жизни. Подтверждают этот вывод парапсихологические наблюдения психокинетических и психодинамиче­ских явлений, свидетельствующих о непосредственной связи пси­хического и вещественного сопространств, а также явления ме­диумизма, говорящие о доступности при известных условиях вещественного мира для сущностей мира психического.

 

4

 

Сохранение целенаправленности действий организмов про­слеживается при нисхождении по ступеням биологической орга­низации вплоть до ее простейших форм и, соответственно, до значительной диффузности сознательного начала. Пограничность психического и вещественного сопространств, а также другие выявленные при изучении психического плана его особенности, позволяют считать указанное начало одним из проявлений пси­хической энергии, лежащей в основе субстанций психического плана. Это разрешает загадку возникновения жизни на Земле. Действительно, психическое сопространство всегда соседствовало с вещественным миром, и когда условия, сложившиеся в нем, начали способствовать переходу от неорганической эволюции вещества к эволюции биологической (например, когда образо­вался в водоемах «первичный бульон» и коацерваты в нем) наличие волевого, целенаправленного императива привело к самооргани­зации и усложнению зачатков живого — к качественному анастрофическому скачку, который без учета этого императива пред­ставлялся неосуществимым и парализовал гипотезы возникно­вения жизни. Нам неизвестно, в чем причина свойственного психической энергии стремления к эволюции — к развитию, самоорганизации и усложнению объектов ее приложения, которое наблюдается во всех случаях действия этой энергии как на психическом, так и на вещественном планах. Быть может, это есте­ственное и, по существу, простое следствие динамики элементов ее структуры — подобно тому, что имеет место для неорганиче­ского вещества, все разнообразие форм которого есть следствие свойств корпускул и простых квинтовых законов их объединения в разнообразные атомы, взаимодействие электронных оболочек коих приводит к образованию сонма молекул, слагающих все множество видов вещества в соответствии с закономерностями физики и химии. Заметим, что если высказанные соображения справедливы, то нельзя отрицать возможности зарождения про­стейших форм живого в благоприятных для этого условиях и в наше время. Поэтому, быть может, есть смысл продолжить опыты, начатые С. Миллером, по моделированию образования «первич­ного бульона» из неорганики, дополнив их созданием условий для образования коацерват и весьма длительным наблюдением за их эволюцией в направлении приближения к живому. К сожа­лению, нет уверенности в успехе опыта, так как неизвестно, какое время требуется для достижения результата — у природы его было в избытке.

 

О природе НЛО

 

В течение долгого времени свидетельства о наблюдениях «неопознанных летающих объектов (НЛО)» ставились под со­мнение и оспаривалось само существование объектов, не свя­занных с деятельностью людей. Теперь, под влиянием обилия неоспоримых фактов, положение начинает изменяться и широко обсуждается вопрос о природе НЛО. Высказываются самые различные предположения, как признающие, так и отрицающие материальность, «физичность» этих объектов. Разброду мнений способствует разнообразие свойств и изменчивость, по-види­мому, свойственные объектам наблюдений. Нам представляется, что для выработки правильного заключения о природе НЛО многое могут дать результаты исследований явлений психизма и медиумизма, которые в настоящее время не учитываются при обсуждениях природы НЛО. Из всего многообразия этих явлений прямое отношение к проблеме НЛО имеют данные о существовании психического сопространства, о его пограничности с вещественным миром, о многомерности пространства, о наличии и действии психической энергии наряду с энергией вещества и об их взаимодействии, проявляющемся в удиви­тельных явлениях материализации и дематериализации, пси­хокинетики и психодинамики.

 

1

 

Из данных исследований явлений психизма и медиумизма следует, что наряду с вещественным миром нашей Вселенной существует особый «психический мир». Для субстанции той части психического мира, которая наиболее приближена к миру вещественному, свойственны пластичность и запечатляемость — способность к формированию сущностей под влиянием энер­гетического (например, волевого) воздействия и к их сохране­нию. Одним из следствий этих свойств является формирование под влиянием психической жизнедеятельности людей их «от­тисков», копий их индивидуальностей, продолжающих их су­ществование после смерти. Опыт медиумизма говорит о воз­можности устанавливать контакт и общение с этими сущно­стями и об их эволюции в направлении прогресса. Поэтому, при обсуждении природы НЛО, нельзя сбрасывать со счетов возможность проявления этих сущностей.

 

2

 

Исследования психического плана мироздания и тысячелет­ний опыт наблюдений явлений психизма приводят к несомнен­ному заключению о том, что пространство психического плана по крайней мере четырехмерно и подразделено по четвертой ко­ординате на ряд подпланов, «сопространств». Поскольку психи­ческий и вещественный планы являются частями единого миро­здания, то вывод о многомерности пространства психического плана естественно распространяется на мироздание в целом. При этом существен вывод указанных исследований о пограничности по четвертой координате трехмерного вещественного мира с четырехмерным психическим. Этот вывод следует из присутствия и действия в нашем мире «представителей» мира психического — воли и мысли. Подтверждают этот вывод парапсихологические наблюдения психокинетических и психодинамических явлений, свидетельствующих о непосредственной связи психического и вещественного сопространств, а также явления медиумизма, го­ворящие о доступности при известных условиях вещественного мира для сущностей мира психического. Недоступность же вне этих условий для них нашего мира есть признак разграничения, а не «смешения» психического и вещественного миров.

Чтобы яснее представить себе устройство мироздания, рас­смотрим его модель на единицу уменьшенной мерности. В этой модели психический план предстает трехмерным полупростран­ством, подразделенным на ряд «слоев» — сопространств, а веще­ственный план изображается поверхностью (в простейшем слу­чае — плоскостью), ограничивающей психическое полупростран­ство. Эту поверхность надо мыслить обладающей бесконечно ма­лой, но реальной «толщиной» четвертого измерения, иначе веще­ственный мир «смешался» бы с психическим, что не наблюдается: они, бесспорно, разделены и лишь ограниченно сообщаются. Для полноты описания модели сообщим, что поверхность, представ­ляющая в модели мир вещей, граничит «с другой стороны» с эфирным сопространством, предположительно трехмерным, то есть моделируемым бесконечно тонко, но реально протяженной по четвертому измерению поверхностью, соприкасающейся с по­верхностью вещественного плана. Пограничность его с эфирным планом следует из участия электромагнитных колебаний в про­цессах вещественного мира и из существования инерции и гра­витации, а их разобщенность — из свободы перемещения веще­ственных объектов в своем пространстве. Утверждение наличия эфирного сопространства придает стройность всей картине уст­ройства мироздания, что говорит в пользу справедливости этого утверждения. О том же свидетельствует разрешение при принятии этого утверждения, ряда необъясненных наукой парадоксов (фо­тометрического, гравиметрического, нонсенсов квантовой меха­ники, в том числе феномена нелокалыюсти) и выяснение причин непонятных науке явлений и закономерностей, как, например, равенства гравитационной и инерционной масс и природы гра­витации и инерции*.

*   Обоснование — в книге «Контуры мироздания».

Психический план не обязательно занимает всю протяжен­ность «своего» полупространства модели. Если его протяжен­ность по четвертой координате ограничена, то дальнейшее про­тяжение этой координаты может дать место для иных Вселен­ных — также, как и «заэфирное» протяжение этой координаты. Эти Вселенные могут быть источниками появляющихся у нас НЛО, если их реальность и внепланетарность будут доказаны. Чтобы этот переход был возможен, должен быть освоен высо­коразвитой цивилизацией способ перемещения объектов по четвертой координате. Опыт медиумизма говорит, что в прин­ципе это возможно. Об этом свидетельствуют такие явления, как наблюдавшиеся на сеансах мгновенные «приносы» предме­тов (например, цветов) из удаленных мест, извлечение пред­метов из закрытых пространств, чтение в закрытых книгах, транслокация сенситивов и т. д. Показательны в этом отноше­нии специальные опыты профессора Цольнсра с медиумом Слэдом, описанные в трудах академика А. Бутлерова.

 

3

 

За последние два десятилетия накоплено множество сведений о явлениях материализации и дематериализации вещества, ко­торые могут помочь разобраться во многих противоречивых и непонятных аспектах явления НЛО. Феномен фантомогенеза и сопутствующее ему явление дематериализации медиумов демон­стрируют изменчивость и зыбкость самых сложных биологиче­ских конструкций. Факты «прохождения вещества сквозь вещест­во» распространяют это наблюдение и на неорганические конст­рукции. Мгновенные приносы и исчезновения объектов и субъектов при психических воздействиях свидетельствуют об отно­сительности пространственных категорий, явления же изменения массы объектов при психическом воздействии, вплоть до их лик­видации, говорят о возможности взаимовлияния и взаимосвязи энергий психического, вещественного и эфирного планов. Опыты по медиумической фотографии, проведенные исследователями Д. Эйзенбудом и И. Стивенсоном с сенситивами Т. Сирайосом и В. Шванхольцем дают наглядное подтверждение реальности взаимовлияния психической и электромагнитной энергий. Вся сумма данных психизма и медиумизма говорит о скудности информации, касающейся строения мироздания и действующих в нем сил, которой обладает наука, и соответственно, о загадоч­ности для нее многих явлений, в том числе всей области психизма и медиумизма и феноменов НЛО. Отсюда бытующее недоверчи­вое и настороженное отношение к ним научных кругов и необ­ходимость интенсивного изучения этих вопросов для преодоления скептицизма и для расширения границ естествознания.

 

Проникновение в высшие духовные сферы

 

Многие вероучения требуют от своих последователей освоения способов прямого проникновения сознания в обычно недоступные ему духовные сферы с двоякой целью — познания этих сфер и совершенствования своей духовной сущности. К числу этих спо­собов относятся различные методики медитации, предлагаемые восточным эзотеризмом и теософией, неотрывная концентрация внимания на том или ином репере, практикуемая оккультистами, и попытки подавления сознания наркотиками, шумом, перегре­вом, утомлением, предпринимаемые современными исследова­телями психизма. При успехе для сознания приоткрывается путь в «астрал» — так называют область духовного мира, наиболее приближенную к вещественному плану. Но здесь, «в непосредст­венной близости» к субъекту опыта, находится его «отпечаток» — сущность, которую часто называют душой, иногда — «астральным подсознанием», в наших же работах — процессором (П). Поэтому первой духовной акцией для проникающего сознания оказывается контакт со своим П. Таким образом, начальный результат прорыва сознания, по сути, представляет собой разрушение завесы, которой предусмотрительная Природа отделила сознание от тезауруса П в соответствии с общим правилом: «вышележащее» сознание ни­чего не знает о «нижележащих» его пластах, тогда как для послед­них тезаурусы «вышележащих» всегда открыты. Поскольку П является образованием духовным (астральным), то именно он оказывается тем «экипажем», который обеспечивает продвижение в сферах духовного мира. Поэтому при опытах проникновения необходимо учитывать свойства и особенности П, что не делается. Между тем, вековой опыт медиумизма, оккультизма и целительства дает значительную информацию о свойствах П, представляющую основополагающую ценность для правильной постановки опытов по проникновению и, особенно, интерпретации получае­мых результатов.

При медиумизме, как и при опытах проникновения, про­исходит взаимодействие П с сознанием, но они как бы меняются ролями: не сознание через посредство П проникает в духовный мир, а субъекты этого мира, пользуясь П медиума, воздействуют на его организм и сознание. Нечто подобное происходит при целительстве: на пациента воздействует энергетика, связанная с П процессора, причем иногда замечается и попутное воздействие П на свое сознание. Участие П во всех трех процессах — медиумизма, целительства и проникновения обусловливает воз­можность обмена сведениями о его свойствах, полученных раз­ными процедурами.

Самым важным свойством П, которое нужно учитывать при опытах проникновения, является склонность к фантазированию, к «драматургии». Это свойство жизненно необходимо для П в его посмертной жизни, когда все его окружение, наполнение мира, природа формируются неосознанным суммарным воз­действием на астрал волевых импульсов коллектива П, обра­зующих данное их сообщество. Этим обусловлены такие осо­бенности потустороннего мира как сепарация отшедших и их объединение в сообщества по признаку сходства их чаяний и как похожесть посмертной жизни на привычную для данных П земную жизнь, на ее улучшенный вариант.

Склонность П к «драматургии» проявляется при медиумизме в том, что П медиума не всегда ограничивается пассивной ролью посредника, транслятора. Часты случаи его активного влияния на сообщаемое. Это послужило основанием считать, что сообща­ющаяся в медиумическом опыте сущность («Персона», как ее иногда называют) представляет собой «сплав» индивидуальностей «астрального собеседника» и П медиума, причем доля каждого из них может в различных случаях изменяться от 0 до 100%.

Анналы медиумизма и клиническая практика изучения со­мнамбулизма дают множество примеров, когда П сенситива в качестве сообщения из духовных сфер преподносит продукцию своей фантазии, драматургически завершенную, обладающую стройным сюжетом, закономерной последовательностью дейст­вий и событий и воспроизводимостью: свои измышления П обычно хорошо помнят и повторяют без изменений.

Классическим примером «творчества» П медиума может служить история, изложенная профессором Т. Flouraoy в книге «From India to the planet Mars» (H-Y, 1963, p. 457). В ней изложены сообщения, полученные им от сенситива Э. Смит (она же К. Мюллер), сделанные ею в бессознательном состоянии транса, якобы от лица своих прежних воплощений. В  одном   из   них  она  предстала  обитательницей  Марса (безжизненность Марса в ту пору еще не блыла всем известна). Наряду с описанием природы Марса и условий жизни на нем, сходных с земными, она дала подробное изложение марсианского языка, филологически безупречно развитого и не похожего на известные участникам опыта языки. Этот случай считают одним из самых выдающихся свидетельств огромных скрытых творческих потенций П.

Второй пример склонности П к «драматургии» можно извлечь из опытов по магнетизации сомнамбул, независимо друг от друга проводившихся де Роша и Дюрвиллем. При этих опытах удавалось «продвигать» сомнамбул как вспять по времени вплоть до рождения и далее через череду прошлых воплощений, так и вперед по жизни до смерти и через ряд предстоящих воплощений. При повторении опытов все сведения в точности воспроизводились, причем события прошедшей жизни излагались вполне правильно. Вначале это внушило доверие к сообщаемым сведениям. Однако в дальнейшем удалось убедиться по историческим источникам (а со временем и по течению жизни), что все сообщения о прошлом и будущем не соответствовали дей­ствительности, являясь чистейшим вымыслом П.

Наглядное свидетельство склонности П к драматургии мы получили при общении с одним целителем. Достаточно ему было приступить к манипуляциям целительства, как им овладевала неудержимая потребность рассказывать о своих совершенно невероятных по эффективности целительских свершениях и психических акциях. Он как бы передавал мечтания своего П о свершениях, которые находили самое слабое воплощение в действительности. Можно думать, что когда П этого целителя призывался к действию (а именно внечувственные способности П реализуются в целительстве), то он частично порабощал сознание целителя, побуждая его к высказываниям, нелепость которых в иное время была бы ему очевидна.

Весьма часты случаи, когда склонность П к драматургии хотя и не полностью замыкает его в кругу своих фантазий, но приводит к значительному искажению видения им окружаю­щего духовного мира. Например, наблюдаемое подстраивается под ожидаемое, исходя из предвзятых (обычно религиозных) представлений. При этом может происходить изменение на­блюдаемых объектов волевым воздействием П, ибо, из-за пла­стичности астрала, его деформируемости, влияние наблюдателя на объекты наблюдения оказывается на психическом плане очень сильным. Примером этого могут служить подробные описания потустороннего мира в книге Э. Сведенборга «О не­бесах, о мире духов и об аде».

Сведенборг на склоне лет часто покидал свое тело и экскурсировал в психическом мире. Память об этом сохранялась в его сознании и полученные впечатления были изложены в указанной книге. При общем сходстве со сведениями, которые дают о посмертном мире медиумические, теософские и оккуль­тные источники, данные, изложенные в книге, отличаются от них наложением предвзятых представлений глубоко религиоз­ного Сведенборга. Это библейские представления о наличии чистилища и о противоборстве империй добра и зла. Эти империи персонифицированы в воображении П Сведенборга эгрегорами Христа и Сатаны, тела коих их воплощают. Отли­чием является и присутствие, по Сведенборгу, наряду с душами отшедших сонма ангелов. По-видимому, за них он принимал далеко продвинувшихся обитателей высших духовных планов.

Перед исследователями духовного мира, естественно, встает вопрос, как отличить истинное, свойственное этому миру, от привнесенного тем П, который был в данном случае наблюда­телем и транслятором? Очевидно, что единственное средство состоит в сопоставлении множества разноплановых и взаимо­независимых свидетельств с выявлением сходного, повторяю­щегося и отбраковкой случайного. Дополнительную трудность при этом создает стратификация психического мира на мно­жество подпланов, поскольку тяготение различных П к разным сообществам будет приводить к расхождениям, закономерность которых в каждом случае придется устанавливать. Тем не менее, возможность использования компьютеров позволяет рассчиты­вать, что задача множественной корреляции окажется разреши­мой. Однако эта задача пока даже не поставлена, отдельные свидетельства воспринимаются и оцениваются изолированно. При этом неизбежны ошибочные суждения. Примером может служить оценка труда Даниила Андреева «Роза Мира», который многими воспринимается как яркая картина устройства поту­стороннего мира. Эти сведения получены Д. Андреевым в ре­зультате проникновения сознания в свое П под влиянием мук, испытанных им в Гулаге и других местах заключения, разру­шивших его здоровье. Рисуемые им фантасмагорические кар­тины поражают детальностью разработки, снабжены своеобраз­ной сложной терминологией, но полностью не соответствуют сведениям о посмертном мире, которые дают все другие мно­гообразные источники. Это явное творчество подсознания, пе­ревозбужденного выпавшими на долю Д. Андреева преследова­ниями, на которые так щедра оказалась советская власть. Сам инфернальный характер его сообщений явственно свидетельст­вует о мучительности их стимулов.

Итог всего изложенного: при всех способах познания духовного мира (медиумизм, прямое проникновение) неиз­бежно участие П, свойства которого должны учитываться.